И страница физической карты Европейской части ЕК вызвала у меня огромадный интерес. По северу, в районе Мурманск — Архангельск — Воркута были высокие горы, с чудьненьким названием — Задвинутые горы. Посидел, подумал и пришёл к выводам, что и климат здесь будет значительно мягче, и растительность гуще, и исторические события, в общем-то, совпадают. Только с большущим плюсом для трудящихся.
Пролистал документы Борна. Первым попался военный билет. Борн, как и я, отслужил в СА, и был старшиной запаса РТВ ПВО. То есть вахмистром, на старый лад. Дальше — дембельский альбом. Фото одинокого Борна, в майке, и татушка "Люберцы. 1994–1996 гг." на правом бицепсе. Полез смотреть. Татушка выглядела выцветшей. В семейном альбоме посмотрел на семейство Борнов; на последней странице, на меня смотрела Лолита — эмо. Цыкнул зубом на такую вот её моду — фентези. Закрыл альбом. Включил комп Борна. "Самсунг" был забит играми — "стрелялками", фото, видеоприколами, музыкой ЕК. У Матильды — папка с документами по фармацевтике, папок Лолиты в ПК не было. Кликнул по значку "Scene", скорее всего аналогу "Опере". Интернет, ау, ку-ку, интернет — накрылся. Повздыхал. Включил "Тошиба" Ардальона. Ноут затребовал пароль. Нащёлкал — "1965" — ноутбук засветился рабочим столом. Порадовался удаче. Ноутбук Ардальона был реально делового человека; никаких излишеств, заставка "родная". Подключил первый внешний жёсткий диск. Тебифлешка — оказалась забита до отказа фильмами, мультиками, музыкой, играми типа "Русские рулетка и рыбалка"; во второй та же картина. Но…
— "Опаньки, фильмы Тинто Брасса, папка "Любительское видео", игры для взрослых. Хо-хо. Прячем в скрытые файлы! Выключаем "Тошиба". А теперь бы нам технологию изготовления АК-47 в домашних условиях и золото-бриллианты". Поднялся с кресла и перепрятал "Узи". Получилось и комично и практично. Ибо ПП положил на полку с трусами, красными шёлковыми. И нащупал там ларец с "брюликами" Матильды. Ку.
Осмотрел уютный кабинет и пару раз смачно зевнул. "Ролекс" показывал 00–55. Разложил диван в зале, постелил шёлковую чёрную простынь, и пошёл рассмотреть в зеркало своё новое тело.
Итак, мне досталось тело под девяносто килограмм веса, 180–182 см роста. Нигде не болит, не скрипит, гибкое, в меру загорелое, но мышление тормозит. И IQ близко к семидесяти баллам.
— "Вот, уж этот учёный Вильгельм Штерн из 1912 года. Ай-ай, профессор" — сказал вслух. И в койку. Заснул моментально.
Глава 11
Утром проснулся рано. Примерно в два часа ночи припёрлись ляльки, сказали: "Нам там страшно! У соседей и собаки не гавкают". И улеглись по бокам, без разрешения и это самое. Под утро сложили на меня свои ноги-руки с двух сторон. Еле выбрался из под их конечностей, с отёкшими своими. Желчный и злой выбрался. "Добро берёт количеством, а зло качеством. Вчера, тебя, Михалыч, впихнули насильно в тело какого-то Борна; с утра пораньше оттоптали телу все "ласты". Непорядок!" Покосился на ляжки спящих ляль, надел халат и выглянул в окно. По улице местные гнали коров, активно разглядывая "дом джинна".
На улице — пастораль, мысли стали прояснятся. "Начнём летнюю неделю добра!"
На кухне вскипятил чайник, в чашку с кофе добавил сахар и молоко, пошёл встречать восход местного солнышка. Прошёл к палисаднику.
Светило поднималось неспешно — монументально. Воздух был свежий: степной с примесью морского бриза. "Лепота! Потому мы и радуемся, попадая в природу, потому что тут мы приходим в себя. Не забывайте своих корней, клоны сынка моего Буратино". Кофе прекрасно вписалось в меня вместе с сигаретой. Станица медленно просыпалась. Кукареку, гав-гав, мяу, бее и буквы русского языка составляли главный "ландшафтный дизайн" утренних звуков Ясной. Лирика моих мыслей стала сменяться незамысловатой философией" "Всё действительное в Ясной разумно, всё разумное действительно. А веления светил — Луны не видел — для нас темны. — Ладно, будем искать смысл жизни в зависимости от её качества. И ещё, сегодня нужно постараться обойтись без голого энтузиазма". Напротив, у атамана, Катерина Васильевна занесла, что-то в курень. "Молочка понесла своему атаманушке?" Сосед атамана запрягал в телегу лошадь. Походил по палисаднику, рассматривая соседские дома. "Странно" — поудивлялся. Ибо домики были в греческом стиле. Черепица, толстые стены, наличники покрашены в синий колер; богатые на цветы палисадники.
И с начала нашего квартала послышался конский топот. Неосёдланный конь с юношей-казачком без головного убора застыл у двора атамана. "Интересно, что ему от атамана надо?" С любопытством наблюдал за выходом Шатрова к гонцу. Потом за выездом атамана, махнувшего мне рукой. Гонец поскакал, видимо, к правлению с ЦУ атамана. "А может что-то случилось? И что за спешка?" В непонятках вернулся в дом. Бриться не стал. "Буду со щетиной, а то тут все усато-бородатые". В кладовке нашёл три комплекта полевой формы австрийской армии и военные ботинки фирмы Beltes. "Однако, Борн!" В один комплект переоделся. Из зала в свою спальню прошагали сони.
— Доброе утро, хозяин. Воевать собираемся? "Язва всё-таки Зося". Вернулся в мужеску половину дома. "Ночные ластотоптатели" диван сложили. Опоясался ремнём с кобурой и пошёл на кухню покрасоваться и позавтракать заодно вместе с Зосей и Лиэль. Завтрак приготовила Зося: яичница, бутерброды, сыр, апельсиновый сок и кофе. Мисс щеголяли в коротеньких розовых халатиках, умытые, невыспавшиеся и капризные; пахло от них вкусно, по-домашнему.
— Амазонки — это одичавшие домашние хозяйки, — озвучил увиденное.
— Фи, Борн, это пошло, — ответ Зоси. "Видно не выспались девушки". И в столовую влетел Борисов с шалыми глазами.
— Борн, там "белые"! — заполошно сообщил. Побежали к забору, Борисов утренних капризуль из дома не пустил: — Срамоту прикройте, мля!
По дороге и, правда, двигался конный, сабель в семьдесят, отряд, при трёх повозках с пулемётами "Максим".
— Ты глянь, сплошь офицерьё. Откуда эта шайка-лейка нарисовалась, а? Мимо нас двигались удивлённые, загорелые, обвешанные оружием молодые люди с офицерскими погонами на плечах. Все датые.
— Откуда — откуда, от верблюда! — отозвался. — У приятеля спроси. От головы отряда, оглянувшись, отделился атаман и прорысил к нам.
— Доброго ранку, господа, "Ты смотри, как огурчик, атаман! Как будто и не пил вчера!" — восхитился я.
— Доброе утро! Атаман, а эти откуда? — вопросил Николаич. А атаман изумлённо уставился на мою униформу.
— Э, из августа 1920 года, полуэскадрон есаула Ястребова, 1-й Кубанской казачьей дивизии генерала Бабиева. Шли на Брюховецкую, а попали к нам! И не верят, черти, моему офицерскому слову! Я покосился на Борисова. Тот увидел моё ехидное лицо, почесался, и:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});